![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
О. Н. Трубачев
ЯЗЫКОЗНАНИЕ И ЭТНОГЕНЕЗ СЛАВЯН. VII
(Этимология. 1988-1990. - М., 1992. - С. 3-12)
http://www.e-lingvo.net/linguistica/files/st/ln_trubachev-92a.zip
Языковой куст с перетяжками
Языки развиваются не только удалением друг от друга, не только разветвлением и разделением на говоры, диалекты, новые языки, но одновременно с ними происходят обратные процессы сближения, слияния в языковые семьи, в общий язык в виде говоров и диалектов, сближаются и диалекты. Потому представлять развитие языков стоит не как ветвистое дерево, каждое ответвление которого - разделение языков и рождение новых. а как куст часть ветвей которого в некоторых местах стягивается, сближается в единый язык, а после разделяется, и так много раз.
Относительно русских диалектов. Славянские диалекты разных племён сближались в начале Руси, когда она была более-менее единой, и расходились во времена раскола уже на современные диалекты. Т.е. После раскола Руси на Великую и Малую вовсе не "выделились русский, украинский и белорусский языки", а русские говоры стали объединятся не в единый пучок, но в несколько разных - в великорусские, малорусские, карпаторусские, белорусские. И то, это стало происходить не сразу, а сначала пошло разделение на восточную и западную "ветви", а точней "пучки", а уж потом деление пошло далее - западная "ветвь"/"пучок" делилась на малорусскую, червонорусскую (галицкую), карпаторусскую, белорусскую, в зависимости от того, в каких условиях бытовала культура, с какими народами русские были в контакте. В глухих углах гор Прикарпатья и болот Полесья ещё в начале 20 века в русских говорах встречались исчезнувшие из остальных носовые гласные - юсы (об этом писал Нечуй Левицкий в 1912). В тех углах в отсутствии контактов и бурных событий сохранялись древние формы языка. При контактах же с поляками, с литовцами, с венграми, с чехами и словаками, с австрийцами, с румынами, с татарами развились несколько южных и западных русских диалектов. Воссоединение с Россией способствовало сближению их с великорусскими диалектами, что "украинствующие" сейчас называют "руссификацией". Она была естественной в отличии от принудительной и даже насильственной "украинизации", проводимой сначала в Австро-Венгрии, затем в СССР, Польше, Чехословакии.
Ещё раз о Великой и Малой Руси.
Расселение индоевропейцев от центра вовне зафиксировалось в ряде сходных названий стран "Малых" - откуда шло расселение и "Великих" куда оно пришло. Не нужно при этом путать греческий смысл слов "метрополия" и "колония" с современным. "Колония" - это не захваченная страна с туземным населением, а страна заселённая переселенцами из "метрополии" - главное был не захват чужих, а переселение своих.
ЯЗЫКОЗНАНИЕ И ЭТНОГЕНЕЗ СЛАВЯН. VII
(Этимология. 1988-1990. - М., 1992. - С. 3-12)
http://www.e-lingvo.net/linguistica/files/st/ln_trubachev-92a.zip
Языковой куст с перетяжками
Языки развиваются не только удалением друг от друга, не только разветвлением и разделением на говоры, диалекты, новые языки, но одновременно с ними происходят обратные процессы сближения, слияния в языковые семьи, в общий язык в виде говоров и диалектов, сближаются и диалекты. Потому представлять развитие языков стоит не как ветвистое дерево, каждое ответвление которого - разделение языков и рождение новых. а как куст часть ветвей которого в некоторых местах стягивается, сближается в единый язык, а после разделяется, и так много раз.
Относительно русских диалектов. Славянские диалекты разных племён сближались в начале Руси, когда она была более-менее единой, и расходились во времена раскола уже на современные диалекты. Т.е. После раскола Руси на Великую и Малую вовсе не "выделились русский, украинский и белорусский языки", а русские говоры стали объединятся не в единый пучок, но в несколько разных - в великорусские, малорусские, карпаторусские, белорусские. И то, это стало происходить не сразу, а сначала пошло разделение на восточную и западную "ветви", а точней "пучки", а уж потом деление пошло далее - западная "ветвь"/"пучок" делилась на малорусскую, червонорусскую (галицкую), карпаторусскую, белорусскую, в зависимости от того, в каких условиях бытовала культура, с какими народами русские были в контакте. В глухих углах гор Прикарпатья и болот Полесья ещё в начале 20 века в русских говорах встречались исчезнувшие из остальных носовые гласные - юсы (об этом писал Нечуй Левицкий в 1912). В тех углах в отсутствии контактов и бурных событий сохранялись древние формы языка. При контактах же с поляками, с литовцами, с венграми, с чехами и словаками, с австрийцами, с румынами, с татарами развились несколько южных и западных русских диалектов. Воссоединение с Россией способствовало сближению их с великорусскими диалектами, что "украинствующие" сейчас называют "руссификацией". Она была естественной в отличии от принудительной и даже насильственной "украинизации", проводимой сначала в Австро-Венгрии, затем в СССР, Польше, Чехословакии.
Всем понятен смысл индоевропейской проблемы, центральной и труднейшей проблемы сравнительного языкознания, но сформулировать ее нелегко, и притом каждая эпоха вносит свое в эту формулировку. Образ индоевропейского генеалогического древа с единым стволом и отходящими от него ветвями, очевидно, устарел, хотя на практике служит и по сей день. Более адекватной кажется сумма этногенезов, или образ более или менее близких параллельных стволов, идущих от самой почвы, т.е. подобие куста, а не дерева; этот образ неплохо передает древнюю полидиалектность, но и он не вполне удовлетворителен, поскольку недостаточно выражает то, что придает индоевропейскому характер целого. Это целое не ограничивается корнями, но существует, существовало и в виде объединяющих слоев. Таким образом, мы должны изучать частные этногенезы славян, германцев, балтов, греков, армян, фракийцев, иллирийцев, индоиранцев, анатолийцев и других на индоевропейском фоне, а также эти объединяющие их слои.
[...]
Сторонникам исходного индоевропейского "единства" полезно привести мнение об отсутствии в Центральной Европе единой культуры при эпипалеолите (к которому иногда относят зарождение индоевропейских языков) [4]. Напротив, несравненно ближе к нашему времени, в эпоху поздней бронзы, специалисты находят однородность центральноевропейской культуры [5]. Мы далеки от мысли прямолинейно связывать явления эволюции языка и культурной эволюции, и все-таки факт появления однородности культуры как поздний, иначе - вторичный итог подкрепляет естественную мысль о вторичности выработки, например, единообразной "древнеевропейской" гидронимии.
Напрасно некоторым ригористам-языковедам уже одно признание интеграции языков представляется пережитком марризма [6]. Напротив, очень здраво и сейчас звучит суждение, что образование "ветвей" индоевропейской языковой семьи шло преимущественно через интеграционные процессы [7], как и указание, что образование крупных племен и народов - сравнительно позднее явление [8].
Для нас совершенно естественными представляются поэтому следующие слова: "... Любая концепция или метод, которые принимают во внимание и оперируют исключительно одним из этих процессов (конвергенцией или дивергенцией. - О.Т.), то есть, не учитывая также одновременного и/ или последующего действия противоположного фактора языкового развития, будут неизбежно узкими и тем самым - нереалистичными. Это, скорее, исказит, чем прояснит действительный диахронический процесс языкового изменения". И дальше, там же: "В действительности языковое изменение характеризуется, конечно, постоянным и тонким взаимодействием (interplay) дивергенции и конвергенции, с преобладанием то одной, то другой из них" [9]. Поскольку вся эта исследовательская процедура прямо подводит нас к проблеме реконструкции праязыков, приведем оттуда же суждения и о праязыках, тем более что автор этих суждений весьма внимательно учитывает в дальнейшем и наши критические наблюдения, направленные против унитаристских концепций праязыка как "непротиворечивой модели". Итак [10]: "Одна из более серьезных ошибок, все еще совершаемых время от времени в ряде областей генетического языкознания и, в частности, связанных с восстановлением утраченных праязыков, состоит в воззрениях на исходный праязык как на нечто чисто абстрактное, статичное, само по себе не подверженное изменению ... Но было бы грубой ошибкой не признавать того, что эта теоретически предельная стадия - частный праязык - сама является всего-навсего результатом, или конечным продуктом, более или менее длительного развития этого же самого праязыка".
Выступивший на упомянутой конференции по индоевропейской проблеме О.С. Широков поддержал отстаиваемые мной положеня о важности и жизненности конвергенции в истории и развитии языков, сославшись при этом на пример южнославянской группы языков, которые достоверно не представляли исходного единства, но лишь вторично, в ходе консолидации, развили ряд "общеюжнославянских" особенностей. Продолжая размышлять над предметом, я вновь вспомнил Югославию, эту страну типологически интереснейших языковых судеб, и подумал, что пример с южнославянской языковой группой можно в этом смысле сузить и заострить, как то предполагает настоящая серьезная дискуссия. если и сегодня находятся лингвисты, которые полагают, что "без генеалогического древа нам не обойтись", я бы предложил им, вместо ответа, югославский тест, иными словами, попросил бы их - целиком в духе их убеждений - возвести ныне существующие сербохорватские диалекты прямо к прасербохорватскому языковому единству. Специалисты свидетельствуют, что это затея не только трудная, но и практически невозможная и ее сводили бы на нет многократные вторичные слияния и влияния прежде самостоятельных древних диалектов, чему причиной - характерные особенно для сербохорватской языковой территории в средние века переселенческие движения (метанастичка кретаньа), которые приводили и к таким серьезным результатам, как приращение сербохорватского за счет части словенского языка [...]
Когда крепко верится в исходное единство, любое накопление фактов известной самобытности диалекта, скажем, древненовгородского диалекта, способно вызвать, говоря кратко, две реакции (обе, заметим, в общем неправильные): одна из них, с легкостью зачисляемая в ретроградные настроения, - это если усматривать здесь посягательство на единство древнерусского языка; и вторая, тоже неоправданная - с ее готовностью относить феномен ко "всему прогрессивному", - это когда оживляются толки о "гетерогенном" образовании русского языка вообще пли о "двух" слившихся в нем языках (такие утверждения, кстати, уже проникли в широкую печать). Язык не бывает бездиалектным, самобытность древних диалектов может быть и .большей, а язык существует - один, если пространственный континуум диалектов перекрывается выработанным ими же междиалектным и наддиалектным объединяющим слоем, с постулата которого мы и начинали свое изложение.
Ещё раз о Великой и Малой Руси.
Расселение индоевропейцев от центра вовне зафиксировалось в ряде сходных названий стран "Малых" - откуда шло расселение и "Великих" куда оно пришло. Не нужно при этом путать греческий смысл слов "метрополия" и "колония" с современным. "Колония" - это не захваченная страна с туземным населением, а страна заселённая переселенцами из "метрополии" - главное был не захват чужих, а переселение своих.
В то время как ряд исследователей разделяет мнение о движении с Востока на Запад как основном направлении индоевропейских племен, мы бы выделили мысль о характерности центробежных распространений из некоторого центральноевропейского ареала. Особенно показательны здесь разнонаправленные движения приблизительно из одного и того же центра: италики - на Юг, упомянутые безымянные археологические фатьяновцы - на Восток (и те, и другие предположительно - во II тыс. до н.э.). Эта древняя тенденция жила долго и даже породила любопытную в плане культурно-лингвистической типологии этнонимическую модель, которую мы назовем 'Великая страна'. Эта модель никакой великодержавности и шовинизма в себе не таит, хотя так подчас думают, начиная с Плиния, который связывал название Magna Graecia с "кичливостью" греков, пришедших якобы в восторг по поводу красот вновь освоенной страны. На самом деле Magna Graecia выражает ориентацию "новой" Греции (Нижней Италии) относительно старой метрополии, Эллады, равным образом Великобритания названа так относительно материковой Бретани, Великороссия - относительно Руси изначальной, лишь под воздействием своего коррелята ставшей Малороссией, далее ср. Великопольша и ее оппозит - более южная (и раньше освоенная) Малопольша; закончим довольно древней и потому интересной для нас парой Малая Фригия - на ближайшем к Европе малоазиатском берегу Пропонтиды - и Великая Фригия - дальше на юго-восток вглубь Малой Азии (да и сама Малая Азия, Asia Minor, Mikra Asia разумеется, представляет собой вторичное название страны, за освоением которой, последовало расселение по Азии дальнейшей, иногда действительно называемой - гл. обр. в ученых трудах - Asia Maior, Великая Азия), В глазах искушенного читателя эти названия - неплохие дорожные указатели миграций из мысленного центра Европы.
