Да черт с ними, со стальным гильзами. Лучше ответьте, а зачем вообще комиссии Бурденко понадобилось идти по неверному пути Паниковского, обезьянничать с немцев? Вот, мол, и мы не лыком шиты, тоже провели эксгумацию, тоже пошарили по карманам зимнего обмундирования трупов (да, вот такие оригиналы были, оказывается, поляки, что знойным летом в зимних шинельках щеголяли), поскребли за голенищами сапог и обнаружили несколько писем, открыток, квитанций с датами за осень 1940 - весну 1941. Цель эксгумации, проводимой под руководством Бутца, - идентифицировать, елико возможно, расстрелянных, а не установить, кто же их, черт побери, расстрелял. Действия немцев, комиссии Польского Красного креста, экспертов международной комиссии выглядят абсолютно логичными. А вот комиссии Бурденко - как-то не очень...

Предположим на минуточку, что лагеря особого назначения 1-ОН, 2-ОН и 3-ОН действительно существовали, функционировали более года, и в них содержалось более 20000 поляков. Так чего бы комиссии Бурденко просто не предъявить иностранным корреспондентам какие-то доказательства существования этих лагерей, а не куском полуразложившейся польской печени на скальпеле размахивать, под журналистский нос ее совать - мол, понюхайте-посмотрите, она же совсем свеженькая, явно не четыре, а всего три года в земле пролежала, мамой и на жопу клянусь, зуб даю? Документооборот трех 20-тысячных лагерей должен был бы быть огромным. Но ни одной бумажки предъявлено никому не было - ни тогда, ни потом, ни сейчас. Или почему бы просто не свозить журналистов на места расположения этих лагерей (вон, на Колыме остатки сталинских лагерей до сих пор сохранились, а тут всего ничего прошло)? И эксгумация бы не понадобилась, и по карманам шинелишек шарить не потребовалось бы...